Пока Аурелио обедал, пошел снег. Крупными, пушистыми хлопьями, каких почти не бывает во Флоренции. Перьями сказочных лебедей он сыпался из низких, серых туч, до которых, казалось, можно было достать рукой. Он погружал дома и дворы в тишину, укрывал их нарядным покрывалось. Прятал под сверкающей белизной всю грязь дороги в Доки. Даже крысы, привычные обитатели окраин, были красивы - снежинки блестели во вздыбленной рыжеватой шерсти, будто бриллианты в воротнике красавицы. И двое бродяг, а может - матросов, одетых грязно, но добротно, что тихо беседовали на углу улицы, тоже были нарядны и, к сожалению, плохо заметны в этом снегу. А еще они явно скучали, потому как завидев Аурелио - оживились, даже отлипли от стены.
- Это кто там такой бегит? - Просипел один из них, низкий и коренастый, что краснолюд, мужчина в красной повязке на шее.
- А это чернявый этот, который у Гленголл отирается, Боб, - с усмешкой, от которой снежинки пугливо разлетались в сторону, сообщил второй, - ну этот, про которого сучка Ю сказала, что он, мол, полезный, как маленькая пустынная змейка.
- Это она о чем вообще? - Гнусно осклабился Боб. - Эй, чернявый! Куда поспешаешь? Не здороваешься!
- За проход мимо этого угла не платишь, - поддержал его товарищ.
"Вот же cazzo! Идёшь себе, никого не трогаешь, любуешься снегопадом - и тут на тебе. На пути возникают какие-то stronzo с этими их претензиями, дьявол бы их побрал".
Первым побуждением Аурелио было просто продолжать путь, но слишком уж близко оказались эти типы, когда обнаружили себя. Буквально два или три шага. Опасно поворачиваться спиной. Тем более, если учесть то, что они до сих пор трезвые... вроде бы. А одежда, хоть и грязная и частично не по фигуре - но всё же хорошего качества. Да и находиться на одном месте, когда тебя засыпает снегом - то ещё удовольствие, но они не ушли. Может, ждали кого? Может, как раз его? Стоило бы выяснить.
Поэтому Аурелио остановился, но подходить к ним ближе не стал.
- Чего хотели-то? - поинтересовался он у незнакомцев нейтральным тоном, слегка склонив голову набок.
- Дык, - даже растерялся как-то Боб,- Котелок же говорит: за проход мимо нашего угла платить надо.
Поименованный Котелком, и теперь ясно обретший сходство с этой утварью благодаря округлой голове, согласно кивнул и сделал шаг в сторону Аурелио.
- Снег-то какой, - задумчиво и очень громко произнес он, - холодно. Во рту ни капли не было. Слыхал я, Боб, что у любимого аптекаря этой узкоглазой гадюки Ю всегда деньги водятся. А, чернявый?
"Деньги? Всего-навсего деньги? Так... банально. Нет, всё могло быть точно так, как они и говорят, но... Но. Чует моё сердце, что всё-таки, тут может быть замешано и ещё что-то, помимо. Они же неспроста с такой "нежностью" упоминают Ю. Или это просто попытки вывести из себя и отвлечь? Судя по тому, что подходят всё ближе - вполне может быть, что и так".
- И кто же распускает обо мне столь занимательные слухи, если это не секрет? - в голосе Аурелио промелькнуло любопытство. Частично - даже не притворное. - А то странно выходит - этот человек знает про меня больше, чем я сам. Познакомиться бы.
Кажется, он не уставал поражать этих двоих. Котелок оглянулся на Боба, пожал плечами и с каким-то сочувствием заглянул в глаза Аурелио.
- Ты совсем головой ушибленный, да? - Печально спросил он. - Угости ромом уже и топай себе!
"И cazzo с вами. От пары кружек не обеднею, а что будет дальше - так поживём и увидим".
- Да что бы и не угостить, - кивнул Аурелио, притворившись, что вопрос о своей придурочности он пропустил мимо ушей; тем более, что оный вопрос был, скорее всего, риторическим. - Я как раз в таверну у Гленголл шёл.
Пара уличных estorsori закивали головами и пристроились по бокам, будто беря в клещи, но и отставая на полшага.
- А говорил про тебя...
- ... этот красавчик, как его?
- Граф, не?
- Не, другой, который все в Бермондси бегает...
- Косой, что ль?
- Да нет, забыл я!
В этих оживленных попытках вспомнить, как звали красавчика, что говорил об Аурелио, дорога до таверны под кованой кружкой пролетела и вовсе незаметно. Хотя и весьма грязно, потому что вымогатели не умели скользить по ледку осторожно, не тревожа примерзших нечистот, и брызгались этой мерзкой жижей во все стороны.
"О, мадонна", - скривился Аурелио, когда очередная порция этой мерзости хлюпнула под ногами шедших позади, - "как можно было дожить до их лет и не научиться ходить так, чтобы не превращаться в свиней после недолгой прогулки по улице? Впрочем, если учесть, что они так и не вспомнили одно-единственное имя - удивляться тут нечему. Тогда даже странно, что они всё ещё умудряются говорить внятно, а не как гости Цирцеи".
В таверне, как и всегда в послеобеденные часы, было оживленно. Все также восседали за столиком пара эльфов - светловолосый и темный, но в этот раз с ними была еще и очаровательно-томная девушка-брюнетка с матовой кожей и презрительно-равнодушным взглядом. Девушка курила кальян, наполняя помещение ароматом сандала и корицы, а дым, что серыми клубами возносился к потолку, заставлял морщиться и кашлять толстуху-подавальщицу. Ю, любимая гадюка Стального Рика, восседала на стойке, что-то тихо втолковывая крысолицому бармену. Любимым широким штанам и узким сапожкам она не изменила и в этот раз, а вот там, где обычно была рубашка нараспах, в вырезе которой любой смельчак мог бы разглядеть небольшую, острую грудь, красовался странный и короткий кафтан, расшитый золотыми драконами и наглухо застегнутый золотыми же петлями. Завидев Аурелио в столь грязной компании, она прикусила алую губу, очерченную так четко и строго, точно к ней приложил кисть сам великий Боттичелли, и поманила пальцем.
Аурелио подошёл Ю, по дороге ещё раз скользнув взглядом по девушке с кальяном - у него было нехорошее такое ощущение, что где-то уже сталкивался с ней. Или с кем-то очень похожей, пусть и щеголяющей рыжими волосами. Впрочем, об этом можно было поразмыслить и на досуге.
- Рад видеть тебя, bello, - произнёс Аурелио, улыбнувшись азиатке.
- Этих, - китаянка поводила пальчиком с изящным, длинным ногтем перед носом Аурелио, - не во́дить сю́да, смекаешь? Грязны́е лгу́ны. Много пьют, мало́ платят, часто́ де́рутся.
- Недурно прячутся в снегу, вымогают и сплетничают, - дополнил Аурелио список, облокотившись на стойку.
Оказывается, эти bastardi успели заработать тут репутацию, причём - дурного толка. Не то, чтобы подобное было так уж удивительно, учитывая его собственное впечатление о них.
- И я бы этих maiali тоже видеть не видел, - понизив голос, произнёс Аурелио, - да вот навязались же.
Ю улыбнулась хищно, блеснув улыбкой-оскалом и напомнив тем самым горностая, прогнулась в спине, наклонившись близко, так, что почти обожгла взглядом черных, глубоких глаз.
- Не слуша́й, - презрительно произнесла она, глянув в тот угол, где обосновалась парочка, - трусы. Для те́бя ни́чего нет, синьо́р. Писем нет, работы́ много нет. При́дворная госпо́жа ищет аптека́ря, нужны приправы для похлебки.
Вестей из дома нет. Снова. В который раз. Конечно, тот факт, что и заказ всего один - тоже не радовал, но деньги пока что были. Пусть и не так много, как хотелось бы.
- Что за похлёбка? - вздохнув, поинтересовался Аурелио, - Та, которую можно есть и холодной, или та, что хороша исключительно в горячем виде?
Крысолицый бармен с милым прозвищем Бабочка без интереса глянул на Аурелио, кивнул сам себе и нырнул под стойку, чтобы вынырнуть с метательными ножами. Ю плавно повела рукой, предлагая забрать их.
- Щипач в прошлый раз дёрнул. Потом ему руку дёрнули. - С равнодушием к незавидной участи воришки произнесла она, совершенно без акцента. - Дама мужа угостить хочет, милорд любит вино со специями.
Хлопнула дверь и загудел под тяжёлыми шагами пол. Вальтер Хродгейр, знакомый Аурелио на кивок-другой, прошёл прямо к стойке, не обращая внимания на вызванное его появлением оживление.
- Здравствуй, сестра. Смотрю, жизнь кипит и варится, да ещё с приправами? Привет, Аурелио.
- Здравствуй, Барсук, - приветливо кивнув вошедшему, флорентиец принялся осторожно располагать кинжалы в голенищах сапог, - давненько не виделись. Вроде бы.
Ю, тревожно глянув на Вальтера, соскочила со стойки и взмахнув рукой, точно ива ветвью, указала ему на неприметную дверь в стене, где, как было известно, находился ход в обиталище Рика.
- Подождешь, carino? - Краем губ улыбнулась она Аурелио.
"Да, но боюсь, что недолго" - хотел было ответить Аурелио, но осёкся. Ю нечасто проявляла беспокойство - настолько нечасто, что на его памяти таковое произошло впервы. Судя по всему, случилось нечто важное. И тревожное. И неплохо было бы узнать - что именно. В конце концов, проблемы Рика могли зацепить и его.
- Само собой.

Ю взмахнула руками плавно - и резко, на миг став похожей на взлетающего лебедя, быстро, мелкими шажочками попятилась назад, а затем плавно повернулась, обнимая себя.
- Брайнс танцевать не умеет. Он все время оступается - и попадает в тюрьму. Но рядом с ним танцуют другие - умелые, с лентами и бумажными цветами, в золотых масках. И я хочу видеть и знать их. Что до то товара... Брайнс все еще должен. И ему придется выполнить эту работу. В городке с аптекарским названием Балсам живет кукольник Шефер. Однажды он лепил с меня куклу. Я хочу ее. К тому же, они делают там какие-то ликеры и настойки, а это полезно уже тебе. Проблем же я не вижу особых, кроме тех, что могут быть вызваны атамом Брайнса. Брат... Барсук говорит, будто торговец не владеет им, но... Осторожность.
Оторвавшись от стойки, Аурелио принялся неспешно ходить вдоль неё - так легче было размышлять в тех случаях, когда приходилось делать нелёгкий выбор. Или же просто казавшийся нелёгким.
Что ж. Задание оказалось, в принципе, более или менее понятным. Добыть куклу, уберечь спутника от проблем, в которые тот, по словам Ю, то и дело норовил впутаться. Заодно можно было бы раздобыть пару интересных рецептов для себя. И всё бы ничего, если бы не...
Атам. Точнее - аутэм. Ритуальный кинжал, который любят использовать всякого рода оккультисты.
У Аурелио об этих кинжалах оставались очень неприятные воспоминания.
Вначале это были слухи, передававшиеся шепотком, и каждый раз повествовавшие о происходящем где-то неподалёку. Чёрные мессы. Жертвоприношения во славу принцев Ада. Оргии, во время которых сотни и сотни предавались разнузданному бесстыдству, совокупляясь с козлами и какими-то ещё животными. И многие, многие другие отвратительные деяния. И в каждой такой истории фигурировал атам.
Потом... появились наглядные следы.
Юная девушка, найденная в трущобах. Убитая точным ударом, прямо в сердце. Неподалёку виднелись не до конца стёршиеся линии - и судя по всему, те вполне могли быть кругом.
Она была первой из жертв, но не единственной. Убийца, пока его не поймали, успел лишить жизни ещё семерых.
Впрочем, Брайнс свой кинжал не использует - ни для жертвоприношений, ни для месс, ни для чего-либо ещё. Атам просто висит у него на поясе.
Со временем, кинжал всё равно станет угрозой для торговца и окружающих того разумных. Но пока он мог обеспечить разве что проблемы с законом, только и всего. Одной больше -одной меньше. Главное, вовремя об этом вспоминать при въезде в очередное поселение.
В общем, причиной для отказа это обстоятельство быть не могло.
А если присовокупить к этому просьбу Ю, да и возможность ускользнуть от навязчивости Дженнет...
- Осторожность и впрямь не повредит, - произнёс Аурелио вслух, остановившись возле Ю. - Когда отправляться?
- Когда я найду этого торговца. Или когда он попадет в руки Клайвелла. Или когда явится самолично.
Ю Ликиу скользнула к стойке и снова огладила рукав Аурелио - легко, едва касаясь. Тонкие ноздри встрепенулись, когда она потянула запахи вина и тела. И - тут же отпрянула, вспрыгнула на стойку, снова превращаясь в consigliere Стального Рика.
- Я сообщу, Аптекарь. Если раньше не соскучишься по Ю сам.